Всем и каждому, охотнику и неохотнику, известно, какую неприятную, а в некоторых частях (южных) нашего обширного отечества даже страшную вещь представляет темно-серая, бурая змея, называемая повсеместно гадюкой, Я сказал, что в южных губерниях гадюка представляется даже страшною, и имел на это достаточно оснований, так как на моей родине, в Екатеринославской губернии, падают от ее яда даже лошади и скот, если укушенное место находится на голове, что всего чаще и случается, когда животные пасутся. Гадюка при удобном случае не дает спуску и человеку.

Встретившись с животным или человеком, гадюка прыгает довольно высоко от земли и старается ужалить как можно выше. Если вы в болотных кожаных сапогах и если вам удалось сбить ее на землю и придавить сапогом, то вы увидите, что после нескольких хваток ваш сапог будет облит беловатой жидкостью - ядом. И не дай Бог, если в такие моменты змея ужалит вас! Вам не помогут рекомендуемые докторами средства: они только немного облегчат ваши страдания, и то лишь в том случае, если подача помощи будет сделана вскоре. Тут нужны действительные средства, а не паллиативы.

Народная медицина, хотя и основана лишь на опытных данных и потому ошибается, однако подчас обладает могущественными средствами для борьбы с различными недугами в тех случаях, когда даже авторитетные последователи Эскулапа сознаются в своем бессилии.

Об одном из таких средств, игпытанном неоднократно и мною самим, и моими близкими и знакомыми, я намерен поговорить в предполагамой заметке, надеясь, что товарищи охотники отнесутся к ней не так скептически, как относились некоторые врачи, с которыми я говорил об этом средстве.

Испытанным средством от укушения гадюкою является растение, называемое луговою геранью, принадлежащее к семейству гераниевых, или журавельниковых (Geraniaceae). В ботаниках оно описывается следующим образом: " Стебель ветвистый, ползучий. Листья пятираздельные, с перисторассеченными разделами, сидят на длинных черешках, Цветы на стебельках сидят по нескольку вместе на длинных цветоножках, выходящих из пазухи черешков. Чашечка пятираздельная, остающаяся; венчик пятилепестной, правильного лилового, иногда переходящего в пурпуровый или голубой цвета. Тычинки, числом 10, свободны, срастаются в один пучок. Завязь верхняя. Плод состоит из пяти односемянных плодников, отстающих при зрелости от общей оси внизу и заворачивающихся эластически кверху. Растение травянистое многолетнее, растущее почти повсеместно".

Я встречал это растение как в Екатеринославской губернии, так и около С.Петербурга и Перми, В Малороссии оно называется "стоколенником" за множество колен стебля, которые подчас достигают 1 фута длины и даже более.

Целебным свойством обладают листья этого растения, которые, будучи растерты, растолчены или лучше еще разжеваны, издают запах, всем и каждому известный, домашней герани или пеларгониума, - признак, по которому без ошибки можно узнать луговую герань среди схожих растений. Разжеванные листья имеют сильно вяжущий и отвратительный, в особенности благодаря вышеупомянутому запаху, вкус.

Употребление этого растения, как лечебного средства, таково: надо растолочь или растереть с небольшим количеством воды, или, при неимении под рукой нужных приборов, разжевать самые листья и прикладывать образовавшуюся массу к укушенному месту, примачивая получившейся жидкостью как самую массу, так и тело кругом нее, Как высохнет, менять, что придется сделать не более 1-3 раз. Через короткое время после употребления этого средства всякая боль исчезает, и начинают проходить внешние признаки укушения - опухоли. Для иллюстрации и подтверждения своего сообщения я приведу несколько примеров из случившихся за время моего пребывания в Екатеринославской губернии.

Однажды я был на охоте на куропаток со своим братом. С нами, кроме отцовской собаки, был еще белый сеттер Агас принадлежавший нашему родственнику и оставленный нам во временное пользование, Зашли мы от жилья и от воды далеко, верстза пять. Вдруг видим Агас делает стойку над кустом "кураю"(местное название колючего растения шарообразной формы из рода Centaurea), которого в тот год было у нас довольно порядочное количество. Мы подходим, приготовляемся, приказываем выгнать предполагаемую перепелку; собака кидается, действительно выгоняет перепелку, но в тот же момент мы видим черную змею, высунувшуюся из куста и успевшую два раза ужалить Агаса в нос, отчего собака, конечно, с визгом отскочила назад. Само собою разумеется, змея была тотчас же убита нами; она оказалась гадюкою довольно солидных размеров. Можете себе представить наш ужас в то время: чужую собаку, оставленную на наше попечение, кусает гадюка, далеко от жилья, да еще в очень жаркое время, когда яд гадюки особенно опасен.

Не потерявшись, однако, мы быстро повернули к реке и бегом, запыхавшись, наконец дотащили еле двигавшуюся, уже шатавшуюся собаку. Пока брат, по моему поручению, разыскивал нужную траву, которая у нас там растет по сырым местам, близ речек, я стал осматривать место укуса. На носу, около самого чутья, ясно можно было видеть оба места, куда ужалила гадюка. Агас стонал. Вид его был чрезвычайно жалок: голова распухла до того, что глаза еле открывались; опухоль распространилась на шею и начала переходить на грудь. Пока я осматривал пса, брат успел нарвать порядочный пучок луговой герани и принес его ко мне. Мы принялись тотчас же жевать листья и прикладывать к ранкам, смачивая положенную массу и кругом нее тело получившеюся у нас вяжущей и отвратительной на вкус слюной. Через минуту или две после наложения луговой герани собака перестала стонать, а через какие-нибудь часа полтора мы повели собаку домой, правда, еще с несколько утолщенной шеей, но уже охотясь с нею дорогой.

Из этого случая можно видеть, насколько быстро и верно действует рекомендуемое средство. В наших местах для таких некрупных животных как собака, и ужаленных в такое богатое кровеносными сосудами место, как нос, укушение гадюки, даже в менее жаркое время, чем было тогда, всегда смертельно. Между тем мне удалось отходить пострадавшую собаку и даже через некоторое, довольно продолжительное время после поранения. Мне кажется, что одного уже этого случая было бы достаточно, чтобы убедить неверующего; но для большей основательности моих уверений в целебности луговой герани я приведу еще один случай.

Был у меня небольшой пойнтер Пират, типа черных с подпалинами. История укушения гадюкою этого пса и излечения его потом была следующая. Перед обедом мои братья и сестра, ходившая с нами каждую охоту и теперь сама охотящаяся по перу, пошли в сад есть вишни, я же остался дома; за ними увязались все наши собаки, в том числе и мой Пират. Мы собирались в тот день отправиться всей семьей на охоту после обеда, почему отец распорядился поторопить накрывать на стол и подавать, а также и позвать ушедших в сад. Гулявшие поспешили вернуться, и вскоре мы сели за стол, но не успели кончить первого блюда, как начали раздаваться стоны одной из собак, которые, к слову сказать, приучены у нас не являться никогда в столовую во время еды. Заинтересовавшись, я стал расспрашивать, какая собака стонет. Мне сказали, что стонет, по всей вероятности, мой Пират (оно и оказалось на самом деле), так как, когда они возвращались обедать, то Пират, перескакивая через куст травы вдруг взвизгнул; но, по осмотре его лап тут же на месте, у него ничего не оказалось, почему они предположили укол колючкой, тем более; собака побежала потом домой, как ни в чем не бывало. Услышав это, я, хотя и предположил возможность укушения змеи, но отложил более тщательный осмотр лап на после обеда. Не тут-то было. За вторым уже блюдом стоны, усиливаясь дошли до того, что я бросил обедать и побежал к Пирату. Прихожу в спальную и нахожу его лежащим под кроватью брата. Я к нему -он в угол, подальше от меня: я отодвигаю кровать - он под другую. Гоняясь таким образом за ним, я заметил, что он как-то особенно держит правую заднюю ногу, страшно распухшую, и бережет ее от прикосновения к чему бы то ни было. Для меня стало ясно, что тут был ядовитый укус, и что от боли собака стала одуревать. Боясь, чтобы она не выскочила на двор, я попросил закрыть двери в спальной и нарвать в саду луговой герани. Потом я вытащил собаку и стал осматривать распухшую лапу. Боль от прикосновения, по-видимому, была нестерпимая, потому что собака прямо выла. Опухоль оказалась настолько велика, что тонкая, сухая лапка приняла размеры кулака и пальцы торчали врозь; кроме того, опухоль распространилась по всей лапе и переходила уже на живот. Место же укушения я найти не мог; определил лишь то, что поранение произошло недалеко от конца лапы, а потому, когда принесли чуть ли не целый сноп луговой герани, я решил прикладывать ее ко всей нижней части лапы (ко всему пазанку). Пока начали толочь траву, я приложил немного жеваной; затем мы обложили кругом всю нижнюю часть лапы, поливая соком. Минуты через полторы собака перестала визжать и стонать. Минут через 5-10 массу пришлось переменить; потом еще раз переменили. А часа через полтора я взял ее на охоту - благо близко, было, причем собака уже даже не прихрамывала.

Прошу обратить внимание на то, что поранения в этом случае точно найти нельзя было, а только можно было угадать с некоторою вероятностью его местонахождение, почему пришлось обкладывать лапу почти на четверть, все-таки желаемый результат был достигнут: собака была быстро вылечена.

После того как покойный наш дядя Д.В.С., у которого мы жили на хуторе то лето, узнал о случае с Агасом, он обратился ко мне с просьбой научить его пастухов, табунщиков и скотарей лечить луговою геранью, так как у него в тот год пало несколько лошадей и масса овец от от гадюки, встречавшейся тогда в большом количестве; нам случалось в день убивать каждому штук по пяти. Я согласился, показал работникам растение в натуре и рассказал способ его употребления. С этого дня, пока дядя не продал своего имения, у него не пало ни одного животного от укушения гадюки.

Можно вывести заключение, что луговая герань быстро и верно противодействует яду гадюки и может быть применена как для животных, так и для человека, с одинаковым успехом. Растение это удобно как лекарство уже потому, что его можно найти на каждом шагу.

Н. Ставровский.
"Природа и Охота", 1891 г., февраль